Серебряный призер Олимпиады в Токио и чемпионка Европы по академической гребле Анна Пракатень высказалась о санкциях в отношении российских спортсменов. В большинстве своем россияне лишились шансов выступать на международных соревнованиях.

Анна Пракатень поразмышляла о предвзятом отношении иностранцев к спортсменам из ЦСКА, однако отметила, что ее пока не критиковали за совместное фото с министром обороны РФ Сергеем Шойгу.

Она рассказала о болезненном расставании с итальянскими тренерами, которые покинули Россию после начала спецоперации на Украине. Специалисты работали с российскими спортсменами на протяжении двух лет, за которые последние значительно улучшили свои результаты.

Спортсменка рассказала о болезненном расставании с итальянскими тренерами, которые покинули Россию после начала спецоперации на Украине. Специалисты работали с российскими спортсменами на протяжении двух лет, за которые последние значительно улучшили свои результаты.

Анна Пракатень имеет вопросы к качеству спортивных баз в России и расстроена тем фактом, что в РФ не производят лодки, качество которых не уступало бы зарубежным.

Анна Пракатень призналась, что невозможность выступления на международных соревнованиях в связи с санкциями заставляет ее чаще задумываться о возможном завершении карьеры. Уроженке Минска 6 сентября исполнилось 30 лет.

Международная федерация гребли всегда относилась к России скептически. Не думала: «Может, пронесет»

— У вас была надежда на то, что академической гребли не коснутся санкции, которые начались после 24 февраля?

— Когда все началось, честно говоря, я знала, что нас отстранят первыми. Не было мыслей: «Может, пронесет». Мне кажется, международная федерация гребли всегда относилась к России как-то скептически. Из-за тех же проблем с допингом, например. Если в каких-то видах спорта была надежда, в нашем — точно нет.

— Об иностранных коллегах вы говорили следующее: «Я думаю, что они рады, что нас отстранили. Никто особо ничего не напишет. Я понимаю, что они поддерживают страну, в которой проходит спецоперация, но и нас тоже надо поддержать. Видимо, международная федерация не считает нужным это делать. Обидно. Мы же тоже пострадали». На ваш взгляд, они не правы по отношению к россиянам?

— У каждого, конечно, есть свое мнение. Пусть они высказываются. Но с их отношением к нам стало все понятно уже давно. Доброжелательности на соревнованиях особой не было.

Сейчас мне просто непонятно, почему все поддерживают только одну сторону. Им можно выступать на соревнованиях, а нам — нет. Это как-то неправильно. Это уже показатель того, что к нам относятся не так, как ко всем остальным. Но мы ведь не виноваты в случившемся. «Только они так не считают», —сказала Пракатень в беседе с корреспондентом Sport24 Викторией Дмитриевой.

Пока за совместное фото с Шойгу не прилетало, но Россия всегда вынуждена защищаться от нападок

— После Олимпиады вас наградили медалью «За укрепление боевого содружества». Вы даже выставляли фотографию с министром обороны Сергеем Шойгу с церемонии вручения. Хоть раз за это прилетало?

— Нет, ничего такого не было. Пока. Думаю, дело в том, что это было в прошлом году, поэтому немного подзабылось.

— Спортсмены, которые связаны с армией, есть не только в нашей стране, но критикуют за это только россиян. Как себе объясняете негодование иностранной общественности?

— Я с таким не сталкивалась, поэтому сложно сказать. Но соглашусь с тем, что прилетает всегда только российским спортсменам. И это естественно, что они так говорят. Никто не будет нас защищать или что-то говорить. Россия всегда вынуждена защищаться от нападок других стран. Я считаю, что спортсмены не должны страдать. Особенно от нападок таких же спортсменов, как и мы, из других стран.

В России нет тренеров, которым бы можно было полностью довериться

— К Олимпиаде-2024 команду должны были готовить итальянские специалисты — Джанни Постильоне и Миколас Масилионис, но они были вынуждены прекратить работу в России, которую начали в 2020-м. Как вы об этом узнали?

— Никаких собраний не было. Тренер нам сказал об этом. И мы понимали, что так случится. Это было естественно. Никто и не надеялся, что они продолжат с нами работу.

— Вы признавались, что их уход был более болезненным, чем отстранение от международных стартов. Почему?

— Я очень хотела продолжать с ними работать. Мы наладили систему и увидели результат. Было приятно на равных бороться с мировыми лидерами, слышать, что о тебе говорят. И это заслуга итальянских тренеров.

— Что они давали команде такого, чего не могут дать специалисты из России?

— Тут все (смеется). Я даже не знаю, с чего начать. У нас в стране нужно менять всю систему, начиная с главных и заканчивая обычными специалистами, такими как доктора и массажисты. Тренерам из России нужно учиться. Мы работали два года с итальянцами, и за это время можно было подготовить наших специалистов. В итоге получилось так, что никто ничему не научился, все просто вернулись к старой системе. У нас нет тренеров, которым бы можно было полностью довериться.

Россия — огромная страна, но здесь нет нормальных баз. Хорошие лодки тоже делают только за границей

— Подготовка к этому сезону была без сборов за границей. Вы сами отмечали, что это проблема, так как в России негде тренироваться. Что не так с нашими базами и в чем они уступают иностранным?

— Россия — огромная страна. У нас есть места для тренировок, но нет нормальных баз. Мы вот были недавно во Владивостоке. Там просто шикарные условия, хотя могло быть и лучше. В Казани просто огромная база, но нам повезло с погодой только в августе, а еще там проблемы с едой. А в том же Санкт-Петербурге есть вода, но нет базы. Плюс климатические условия такие, что зима наступает рано.

За границей теплее. Базы в плане организации там получше. Я не скажу, что в Греции было круто, когда мы там тренировались, но был один существенный плюс — мы видели цель, поэтому не смотрели, что едим, где спим, не замечали эти минусы. Сейчас же появляются вопросы, можно поныть. Минусы видишь четче.

— В России нет аналогов топовых лодок, на которых гоняются лучшие. Эта проблема гораздо сильнее, чем отсутствие нормальных тренировочных баз?

— Это серьезная проблема. Хорошие лодки делают только за границей. Думаю, что это, и правда, более серьезная проблема, чем отсутствие баз.

Призовых, которые нам обещали за Спартакиаду, мы еще не дождались. Не знаю, будут они или нет

Анна Пракатень поделилась впечатлениями от Всероссийской спартакиады по летним видам спорта среди сильнейших спортсменов субъектов Российской Федерации, а также добавила, что до сих пор не получила обещанных призовых. Министр спорта РФ Олег Матыцин, говоря о призовых до старта Спартакиады, заверял, что за первое место будут предусмотрены выплаты в размере порядка 400 тысяч рублей, за второе — 300 тысяч, за третье — 150 тысяч. Соревнования в 39 видах спорта прошли в спортивных объектах 12 регионов страны. Гребцы соревновались в Казани.

— Главным турниром сезона у летников стала Спартакиада, которую обещали сделать достойной заменой чемпионатам мира. Как было на самом деле?

— Мне понравился турнир. В Казани было интересно. Нас заселили в деревню Универсиады. Но косяки были: еда, действия судей и других людей на воде. В общем, было масштабно, но все равно Спартакиада воспринималась как обычное соревнование.

— Призовые на российских стартах позволяют вам не жаловаться на жизнь, когда нет международных турниров?

— Я вам скажу, что призовых, которые нам обещали, мы еще не дождались. Не знаю, будут они или нет. Мне вообще тяжело сравнивать, потому что за Россию я гребу не так долго (Пракатень до 2016 года выступала за Белоруссию. — Sport24), но премии на заграничных стартах явно выше.

Пока жаловаться не на что. Посмотрим, что будет дальше. Но федерация могла бы лучше обеспечивать своих спортсменов — это факт.

Мысли о завершении карьеры приходят, когда включишь новости. Не верю, что нас вскоре допустят

— После сезона стали еще больше думать о завершении карьеры, чем до этого?

— Мысли приходят, когда новости включишь. Я думаю, у каждого человека, особенно спортсмена, есть слабые места, которые на фоне этого дают о себе знать еще больше.

Я не могу отгонять мысли о завершении карьеры, потому что мне уже не 18 лет. Но для меня сейчас главное не Олимпиада или что-то еще. Если я буду видеть в тренере мотивацию, верить ему, мне будет все равно, допустят меня до международных стартов или нет. С иностранными специалистами было именно так. Я видела заряженность тренеров, свои результаты и мне от этого становилось классно. Когда мои результаты будут падать, я пойму, что продолжать нет смысла. Я не хочу, уже постояв на пьедестале, вариться вне призовых мест.

Пока серьезно о завершении карьеры я не думаю. Буду смотреть на то, что будет с моим видом спорта на фоне происходящего. Если мне будет нравиться, почему бы и не продолжать соревноваться.

— Когда все наладится и сборная вернется к соревнованиям за границей?

— Честно, не знаю. Если еще в мае–июне я как-то думала о том, что сейчас все может закончиться, теперь этого точно нет. Я не верю, что в ближайшее время нас допустят. Мы же все смотрим новости, какие-то интервью, читаем телеграм-каналы. У меня есть чувство небольшой злости и несправедливости. Почему так происходит? Почему они выступают, а я не могу? Что я лично вам сделала? С другой стороны, я смирилась. Накручивать себя — плохо. Грустно, что не удалось выступить на чемпионате мира. Но на фоне того, что сейчас творится, пропуск турниров — маленькая жертва. Все это тяжело, но есть моменты гораздо страшнее недопуска до соревнований.