Главный тренер белорусской сборной по гребле на байдарках и каноэ Владимир Шантарович убеждён, что большой спорт — это производство, где простои недопустимы. Следуя этому принципу, его подопечные нынче только на официальных регатах наштамповали 26 медалей: 11 — на континентальной, 5 — на первых Европейских играх в Баку и 10 — на планетарной, откуда привезли также 12 олимпийских лицензий.

Восхищаясь завидной стабильностью мастеров весла, именно их рулевого спортивные журналисты страны и назвали лучшим тренером-2015. В канун Нового года мы попробовали выведать у новоиспечённого лауреата не только его профессиональные секреты, но и с кем он ими делится, а также чем живёт, помимо гребли. А начали разговор с традиционного вопроса об очередном титуле.

— Думаю, это реальная оценка нашего труда. Команда, которой руковожу, сегодня действительно на ходу. Набрав его десять лет назад, мы стараемся не сбавлять обороты. Хотя при нынешней конкуренции это неимоверно сложно. И мне приятно, что представители масс-медиа это понимают.

— Вы не впервые признаётесь лучшим тренером. Коллеги поздравляют?

— Есть круг тех, кто делает это от души, другие, видимо, из зависти не находят слов. А вот друзья и многие знакомые, соседи всегда искренне радуются любому нашему успеху и с удовольствием поздравляют. Хочу подчеркнуть, что мой титул — это победа всего нашего коллектива, без которого достигнутые результаты были бы невозможны. И я благодарен всем, кто за нас голосовал.

Смелость города берёт

— В чём секрет завидной стабильности вашей сборной?

— Сила команды во многом зависит от того, какой у неё стержень. А это прежде всего управление процессом. В любую погоду — в дождь, ветер, холод, жару — мы идём и делаем своё дело, что позволяет потом в нужный момент максимально мобилизоваться. Бывают и спады, конечно. Но когда ушла в тень женская группа байдарки, о себе всерьёз заявили их коллеги по веслу мужчины и каноисты. Те немного подустали — на передовую вышли девчата. Благодаря этому и удерживаем достаточно высокий общий уровень. А в основе управления развитием качеств лежит методика. Правильная или неправильная, не знаю, но она даёт результат. Меня часто спрашивают, как тренируются западники, почему мы их обыгрываем. А я понятия не имею. Какое мне дело до них? Самое главное, что мы «поймали», как сами должны работать. Поверьте, на голову само ничто не свалилось, это итог многолетних поисков. Я к нему пришёл лет 20 назад, а реализовался, когда в 2001 году возглавил нашу сборную. На одной из аттестаций, помню, увидев, какие смелые обязательства берём, тогдашний Министр спорта и туризма Александр Григоров уточнил: мол, что в таком случае будут делать венгры, немцы? А я абсолютно спокойно ответил: им придётся ездить за нами. Чаще всего это так и происходит. Не зря говорят: смелость города берёт. Действительно серьёзные задачи одними педагогическими методами не решишь, нужна грамотная методика, помощь психологов, биохимиков, генетиков, биомехаников, фармакологов. Главные же решения всегда принимаю сам.

С чемпионата мира мы привезли нынче десять медалей. Вроде немало. Но я просто «сжирал» себя за потери: Ольга Худенко в одиночке, положив весло, упустила медаль; каноэ-четвёрка подцепила на нос пластиковую бутылку и осталась ни с чем; Петрушенко с Махневым в байдарке-двойке, как и Юреня в одиночке, пошли не своим темпом, также перечеркнув свой шанс. Но будем работать, пока не возьмём всё, что можем.

— Вы как-то рассказывали, что все вечера напролёт работали над методикой… Сегодня уже нет такой необходимости?

— Она постоянно должна совершенствоваться, иначе не успеешь оглянуться, как окажешься проигравшим. И сейчас мы опробуем новинки, которые, уверен, дадут прирост результатов, но раскрывать их, естественно, не стану. Чтобы чего-то добиться, нужно чётко знать, сколько чего спортсмен должен сделать. А тот же силовой компонент состоит из множества нюансов: это тормоза, гидротормоза, разное приложение усилий… Из этого и складываются сотые доли преимущества. Я могу объяснить любую победу и любое поражение — кто где недоработал. Свою вину никогда ни на кого не перекладываю. И если спортсмен намудрил — стратегически неправильно прошёл дистанцию, пожалел себя, я ему прямо скажу об этом.

— Вы — диктатор, демократ, либерал?

— Я — разный. Могу взорваться в полсекунды. Воспитанному спортсмену ничего два раза повторять не нужно, а хамов просто ставлю на место. Не терплю, когда, не выполнив задание, начинают обсуждать. Мы с ними каждый день по миллиметрам разбираем, кто, что и как должен делать. Если человек понимает, ты управляешь его работой по секундам, по гребкам, по лактату, по энергетической стоимости, а если нет и слушать не хочет, тогда становлюсь диктатором.

По стопам отца

— Родившись в семье двух гребцов, сын Андрей не мог не пойти по вашим стопам.

— Просто он впитал ту атмосферу, в которой вырос, увидел все плюсы и минусы. Проанализировал три моих олимпийских цикла и выработал свою методику, по которой и работает. Но его никто не принуждал идти в греблю. Напротив, мама водила на танцы. А когда понял, что это не его, пришёл ко мне. Впервые в лодку Андрей сел только лет в 12.

— Вы мечтали вырастить из него чемпиона?

— Никогда! Питая отцовские чувства, я не мог его заставлять издеваться над собой и получать от этого удовольствие. А иначе в нашем виде успеха не достигнешь. Андрей дошёл до уровня чемпиона Беларуси, мастера спорта. Как, кстати, и я сам, только ещё был участником многих международных юношеских соревнований.

— А почему вы рано завершили спортивную карьеру?

— Просто, приехав по распределению Гомельского госуниверситета в Мозырь, понял, что нужно или работать, или дальше выступать. Я выбрал первое, сразу ощутив, что попал в свой мир, где в полной мере могу раскрыться. Мне нравится селекционная работа, плоды которой хочется увидеть поскорее. Первого чемпиона Советского Союза я подготовил через семь-восемь лет. Им стал Дмитрий Клевакин, который позже нашёл и воспитал Рому Петрушенко. В числе первых были также моя жена Марина Шарыпина, Сергей Корнеевец… Сегодня у меня уже 25 мастеров спорта международного класса, это только своих — мозырских, и под 200 — мастеров.

— Владимир Владимирович, над сыном вы издеваться не могли, а над женой, получается, вполне?

— Думаю, будь я построже, Марина большего бы достигла. Хотя ей и так хватило. Чего стоили, к примеру, сборы в Светлогорске, где тренировались на воде даже при минус 20-ти. Отморозив пальцы, потом плакала, конечно. Но назавтра вновь садилась в лодку. А я люблю женщин с сильным характером. В 1979-м на чемпионате Европы в Хельсинки Марина стала призёром. Претендовала на участие в Олимпиаде-80. Вплоть до последнего сбора тренировалась с основным составом. Но поскольку уже была беременной, на Игры не попала.

— И как вы её успокоили?

— Сказал, что вместо Олимпиады мы в загс пойдём. После родов она попробовала вернуться, стала чемпионкой Беларуси, но вскоре мы поняли, что не нужно этого делать. Марина — мой надёжный тыл. Мы создали с ней замечательный тандем, который выдержал испытание временем. Я, признаться, не понимаю тех, кто меняет жён как перчатки. В силу своей работы мы часто расстаёмся, но разлуки, говорят, укрепляют семью. Что особенно важно, мы полностью понимаем друг друга.

— Андрей уже четвёртый год возглавляет сборную Казахстана, которая за это время заметно прибавила…

— Он закончил магистратуру, аспирантуру, написал диссертацию, которую нужно защищать, но всё некогда. Его команда завоевала 12 лицензий — пять на чемпионате мира в Милане и ещё семь — на азиатской тест-регате в Индонезии. Было 13, но одну забрали, поскольку в байдарке нельзя иметь их больше шести.

— Вы много ему помогаете? Часто обсуждаете те же тренировочные планы?

— Конечно. Это основная тема наших разговоров. Большую часть сборов мы проводим вместе. И все мои советы сын обязательно анализирует, а потом принимает решение, какое задание дать подопечным. Стратегия подготовки его сборной формируется при моём участии. И она практически не отличается от нашей.

— То есть вы помогаете растить конкурентов?

— Получается, так. Мы будем Европу и мир колотить, а он — разбираться с азиатами. За четыре года молодая казахстанская сборная сделала огромный шаг вперёд. Принял её Андрей «разбитой», лишь с двумя участниками Олимпийских игр. А в прошлом году на Азиатских играх в Сеуле его подопечные уже 11 медалей завоевали, в том числе пять золотых.

— Кому-то ещё крупицы опыта передаёте?

— Те, кто считает нужным, учатся. Другие, к сожалению, не могут побороть зависть. На тех же заседаниях тренерского совета я никому не навязываю своего мнения, а высказываю его в виде пожелания. Кто хочет — тот прислушивается. А нет — идите своим путём, изобретайте велосипед, на котором уже ездят. Встретимся на водных дорожках, разберёмся.

— Внуки ваши ещё не занимаются греблей?

— Пока нет. Но, думаю, грех не использовать заложенные в них гены (у сына рост 194 см, у невестки Ольги 180). Ивану сейчас 12, так что летом будет пробовать садиться в лодку, а Володе ещё восемь.

Классический выбор

— Владимир Владимирович, а домашними делами вы часто занимаетесь?

— Почти нет. Я полностью погружён в свою работу. Даже машину не вожу. Но это не значит, что ничего не умею. Приготовить покушать, постирать, убрать могу без проблем.

— А любимое блюдо у вас есть?

— Да, свинина с гречкой. Из горячительных напитков предпочитаю молдавский коньяк и виски.

— На книжки время остаётся?

— Вместе с Владимиром Давыдовым, сыном Андреем и Еленой Каллаур мы выпустили пособие в двух частях в 600 страниц «Технология отбора и ориентации гребцов на байдарках и каноэ в системе многолетней подготовки». У меня вышли также две монографии, около 60 статей. За художественную литературу, признаюсь, редко сажусь, некогда. Хотя не поверите: «Войну и мир» Толстого шесть раз перечитал, так она нравится. Из последнего — «Вечер в Византии» Ирвина Шоу с интересом проглотил. Вообще отдаю предпочтение классике, детективы не признаю — это пустая трата времени, как и компьютерные игры. У меня даже хобби нет. Потому что живу в ритме экспресса: утром провёл тренировку в Мозыре, днём — совещание в Гомеле, завтра уже в Минске проснусь. При ином темпе мир не нокаутируешь.

— Фильмы смотрите?

— Иногда. Очень нравятся картины об истории российского государства. Пустоту не смотрю. Из эстрады опять же классику люблю. Я понимаю, о чём поют Стас Михайлов, Григорий Лепс, Владимир Лещенко, Иосиф Кобзон, чего не могу сказать о большинстве современных исполнителей.

— Как относитесь к подаркам?

— Больше люблю их дарить, хотя и меня ими балуют. Однажды даже щенка лобрадора презентовали. Я всех животных люблю, но больше всего — собак. А вообще, кто у нас дома только ни жил — попугаи, коты, ёжики, рыбы, черепахи, которых из Туркмении привозил.

Елена Данильченко

Газета «Спортивная панорама»