С окончанием каждого олимпийского цикла и завершением Игр мир гребли традиционно сталкивается с волной завершений спортивных карьер. Парижская Олимпиада не стала исключением. На этой неделе World Rowing рассказывает о пяти спортсменах, завершивших свой путь в гребле. У каждого из них — свои причины, у каждого — своя уникальная история. Сегодня — история Стивена Кокса.

Из Зимбабве — на Олимпиаду

Гребля в Зимбабве никогда не была массовым видом спорта, но Стивену повезло — он учился в одной из немногих школ страны, где была лодочная база.

«Сначала я подумал, что это отличная возможность сбежать со школьных занятий и заодно половить рыбу с лодки. Понятия не имел, что такое гребля на самом деле — и сколько сил она требует», — вспоминает он.

Его первые шаги в спорте были далеки от стереотипных картинок гребли как элитного увлечения богатых школьников с шикарным инвентарем. Стивен греб в старых деревянных лодках, из которых приходилось вычерпывать воду каждые пару километров. Весла были деревянные — если повезет. Если нет, доставались металлические, которые в команде называли «терками» — за то, что они делали с ладонями.

«Обычный тренировочный день выглядел так: 30 километров на велосипеде до ближайшего пруда на ферме, километр пешком с лодкой и веслами к воде, потом сама гребля (самая легкая часть дня) — и всё в обратном порядке.

На сборах мы ставили палатки прямо на берегу, купались и стирали одежду в озере, один из родителей привозил бидон воды, кашу или рис с фаршем — и этого хватало на следующий день.

Это казалось нам совершенно нормальным. Я бы ничего не стал менять».

Снова и снова

Стивен «подсел» на греблю после первой победы на соревнованиях. И чем больше он выигрывал, тем серьезнее относился к спорту. Правда, завершал карьеру он «официально» уже трижды — и, шутит, еще много раз мысленно, когда тренировки становились особенно тяжелыми.

Впервые он ушел из гребли, чтобы поступить на службу в британскую армию, и возвращаться не собирался. Но на одном из мероприятий кто-то заметил его на тренажере — и буквально уговорил принять участие в регате на следующий день.

«Искра вернулась сразу. С тех пор я крутился между работой и тренировками: вставал в 4 утра, проводил тренировки на эргометре в обеденный перерыв и после работы».

Он пытался пройти отбор на Токио, но не справился.

«Сейчас я даже благодарен, что тогда проиграл, — признается Кокс. — Иначе путь к Парижу был бы совсем другим. Два года подготовки к Парижу стали лучшей частью моей карьеры. Я стал совершенно другим спортсменом».

Через африканский квалификационный турнир Стивен завоевал путевку в Париж.

«До первой гонки я даже не осознавал масштаба происходящего — и вот на старте, трибуны забиты, ревущая толпа. Было ощущение, что наблюдаю за собой со стороны, пока мышцы, легкие и голова орут: «Прекрати!»»

Семья и новые цели

После Парижа он принял решение окончательно уйти. Жена Стивена ждет ребенка, военная карьера тоже требует внимания — и он почувствовал, что пора двигаться дальше.

«Я бы с удовольствием поехал в Лос-Анджелес, потому что по-прежнему люблю этот спорт. Но нужно быть реалистом — у меня есть другие цели. Сейчас я хочу быть лучшим мужем, отцом и строить карьеру в армии».

Гребля останется навсегда

Стивен по-прежнему активен: пробежал полумарафон за впечатляющие 1:10, пробует силы в Hyrox. Переход из олимпийской сборной в «обычную жизнь» дается непросто, но есть и плюсы: «Я совсем не скучаю по вечной усталости и… по тестам на эргометре!»

«Хотя я закончил, гребля всегда будет в моем сердце», — признается он.

ВРФ